Судя по тому, чего достиг Александр Самойлов, ныне вместе с Янисом Шмединьшем занимающий первое место в мировом рейтинге FIVB, эта «родственная схема» сегодня работает успешно.
Разговаривая с тренером нашей ведущей пары Геннадием Самойловым я прежде всего пытался понять, когда наступил то самый момент, когда отец сообразил — сыну неприменно нужно посвятить себя бич-волейболу. А еще какими способами на протяжении десяти с небольшим лет он наставлял своего сына на путь истинный, какие методы применял, и воспитательные в том числе. Механизм превращения Александра Самойлова в игрока топ-уровня... Это как?
Вспоминаю, что еще лет 20 назад, когда я впервые увидел Геннадия Самойлова в деле, в роли тренера, а тогда, в начале 90-х прошлого века, он возглавля женский клуб «Университет», поймал себя на мысли, что вот он — наш латвийский Николай Карполь. Ассоциации были, разумеется, чисто эмоциональные, потому как бросалась в глаза прежде всего манера общения Самойлова с волейболистками. Помните знаменитого тренера свердловской «Уралочки», этакого деспота и тирана, орущего на девочек, унижающего их? Самойлов и «Университет» — примерно та же сцена. И тогда еще подумалось, что тренируй он парней, к примеру, чемпионов он штамповал бы пачками. Пачками не получилось, но чего стоит один только Саша Самойлов!
— Геннадий, у меня ты больше ассоциируешься с классическим волейболом, а не с пляжным. И это при том, что у Латвии в бич-волейболе успехи сейчас гораздо заметнее, нежели в классическом.
— А я наоборот всегда себя ассоциировал с пляжным.
— Еще с тех времен, когда завсегдатаи пляжей в Дзинтари или Вецаки играли на деньги, рубились с утра и до вечера, в том числе и игроки рижского «Радиотехника»? Правда, тогда все было не так серьезно, как сейчас.
— Я тоже был в той компании. И, кстати, я участвовал в первом официальном турнире, который в 1988 году проводил журнал «Звайгзне». С этого все и началось. А ведь до этого играли только «четыре на четыре». Или на пиво, если один на шестерых.
— Кстати, о твоей манере тех лет, когда ты был наставником «Университета»...
— Главное — результат, как он достигается. Можно, конечно, уговаривать, а можно просто зарычать. Карполь — понятное сравнение. Но мало кто знает, что в команде дисциплину поддерживал ежедневно не он, а капитан команды Надежда Радзевич. Вот ее действительно все боялись. Карполь не занимался рукоприкладством, а Радзевич могла.
— А Геннадий Самойлов?
— Занимаюсь, но изредка. Нет, не подумай привратно, я никого не бью. Я знаю физиологию, изучал этот предмет. Просто когда ребенок бегает и прыгает, он не слушается, значит мозг оседает в районе копчика. Это моя теория. И когда родитель два-три раза шлепнет, мозг возвращается на место, и ребенок становится вновь адекватным.
— То есть добрый и злой полицейский, кнут и пряник — это про твои методы воспитания в том числе?
— Это не я все придумал. Такие методики действуют безотказно.
— А жена их поощряет, как-никак это же твои дети?
— Она часто сетует на то, что я своих учеников или детей редко хвалю. Но ведь вокруг и так много людей, которые хвалят того же Сашу. И чиновники, и девушки, и друзья. Есть кому петь дифирамбы учитывая наши результаты. Моя задача — выявить недостатки, найти — что у нас не так. Это правда — я его постоянно критикую. Он уже от меня прячется. Даже это если касается не спорта, а его бизнеса. И, как показывет жизнь, я оказываюсь прав.
— Вспомни тот момент, когда в твоей голове что-то щелкнуло и ты понял: пляжный волейбол – тот вид спорта, которому должен посвятить себя Саша. Или у него не было выбора — только волейбол и никакой другой вид спорта? Я это спрашиваю потому, что в 90-е годы навряд ли кто мог предположить, как в XXI веке будет развиваться эта игра.
— Хороший вопрос. Знаешь, когда он только созрел для занятий волейболом, а ему было в ту пору 14 лет, я тогда думал только о пляжном волейболе. Да, классический еще везде преобладал, но мои мысли были исключительно о пляжном.
— С чего начиналось его посвящение в бич-волейбол?
— С Анапы. Я его взял с собой потренироваться там. Так случилось, что в тот момент на пляже со своими мужьями отдыхали волейболистки «Уралочки», карполевские девчонки. И как сейчас помню, они сказали тогда Саше, что «если ты пройдешь папу, тебе никто не будет страшен. Мы тоже когда прошли Карполя, уже никого не боялись». Спросите сегодня Сашу — кто тебе страшен. Да никто!
— Неужели никто?
— Была одна история на эту тему, скорее анекдотичная. В Анапе мы тренировались, и к нам подошли ребята кавказской национальности. Они видели, как мы занимаемся, приблизились к нам поближе, и, обращаясь к Саше, стали возмущаться: «Что он на тэбя орет, пачэму все время дюшит, пачэму обижает? Да мы его зарэжем!». И Саша со слезами на глазах только и смог промолвить: «Да, папа у меня такой». Ох, лучше бы он этого не говорил. Поворот в этом диалоге получился неожиданным: «Слюшай, эта что — твой отэц? И ты, падлэц, отца так растраиваэш? Он тэбе говорит, а ты его плоха слушаэш? Ты его очен растраиваэш. Ты очен плахой малчик».
— Представляю картину и этих ребят, которые наблюдают за тем, как какой-то мужик прессует маленького мальчика. Понимаю, что уже тогда судьба Саши была предрешена. Или, все же, у него были пути оступления? Он другими видами спорта увлекался?
— Чем только он не занимался... Он всю жизнь пытается соскочить с пляжного волейбола.
— Но ты ему не позволяешь?
— Нет, конечно. В начале ведь он занимался баскетболом. И, между прочим, по детям играл против Андриса Биедриньша. У них всего год разницы. И помню, что Саша частенько закрывал ныне игрока НБА.
— Как вам удалось переубедить сына, что баскетбол — не его вид спорта?
— Очень просто. Я, говорю ему: «Дам тебе один лат за каждое белое лицо в баскетболе. В НБА разумеется». Саша обрадовался поначалу. Мол, папа попал на деньги, давай 25 латов. Стоп-стоп. Не те, кто подает полотенца. Речь шла об игроках основной пятерки. А по-другому никак. Смысл тогда заниматься баскетболом?
— И чем закончился этот спор?
— Парень погрустнел и на следующий день он принес список из двух имен. Один, кажется, был Дражен Петрович. Так что все ограничилось двумя латами. «И что — ты хочешь сказать, что станешь таким же, как они?», — только и оставалось мне спросить его.
— Железный аргумент. Ну и планку ты задал.
— Нисколько не принижая местные чемпионаты, но это все равно — не уровень. Согласись, не стоит тратить время на то, чтобы потом выступать на первенство водокачки.
— Но ведь его рост позволял на что-то надеется ему и в баскетболе?
— Позволял, но я настоял тогда на своем. Сейчас он пытается освоить виндсерфинг, например. Я же пытаюсь ему объяснить, что играя в пляжном волейболе на таком уровне, нельзя даже иметь хобби, связанное со спортом. Потому что это всегда риск. Риск получить травму. Пример Михаэля Шумахера не показателен, но очень хорошо иллюстрирует эту ситуацию. Человек, у которого скорость — в крови. Но скорость в автомобиле и скорость на горнолыжной трассе, оказывается, это две разные скорости.
— Ладно, Шумахер уже давно закончил свою карьеру и мог делать все что угодно.
— А у Саши она в самом разгаре. По большому счету, его жизнь сейчас ему не принадлежит.
— И кому она в таком случае принадлежит?
— Она принадлежит его напарнику, его тренерам, людям, которые за него переживают. Тем же болельщикам. И посвящать себя другому виду спорта, альтернативному... Играй в шашки, шахматы. Против них я не возражаю. А то сегодня серфинг, завтра — кикбоксинг, или дружба с египетскими дайверами и все эти погружения. Я же вижу, что в Хургаде стоят две барокамеры, которые пользуются в разгар сезона большим спросом. Это я о чем? Любой риск мы должны сейчас исключить.
— Виндсерфинг, кикбоксинг...
— У меня подрастает второй сын — Мише сейчас почти 16. Он тоже тренируется у меня, и для общего развития ходит заниматься боксом. До этого он ходил в секцию дзюдо и показывал отличные результаты. Но все закончилось в один день, когда за ним в зал пришел папа.
— Уже сейчас вижу пару бич-волейболистов — Михаил и Александр Самойловы.
— А так оно и будет. Обязательно будет. Я уже говорил Саше — кто тебя будет таскать в 36 лет? Только брат. Я сторонник бразильской методики, когда мэтр берет в пару молодого. Мы можем тренировать, пока не началась игра. Но во время матча я и слова не могу сказать. Меня сразу же оштрафуют на 400 долларов. Поэтому уже сейчас они тоже иногда занимаются вместе. Нет, это не бич-волейбол. Сейчас пока все ограничивается боксом и спаррингами в ринге.
— Крупный парень твой младшенький?
— 16 ему будет в феврале, но он уже ростом 196 см. Сначала он мерился ростом с котом, потом с мамой, потом — с папой, позже — с Сашей. А теперь он спрашивает: «А сейчас мне с кем мерится ростом?».
— Давай про амбиции. Когда ты серьезно стал заниматься с сыном пляжным волейболом, нужно ведь было поставить цель. После баскетбола и НБА я даже не могу предположить — какую.
— Цель была интересная. Я им — Саше и Мартиньшу тогда так и сказал, что сначала выигрываем все на молодежном уровне, потом на взрослом — чемпионат мира, чемпионат Европы, Олимпийские игры. Можете догадаться, что обо мне полумал тогда Мартиньш Плявиньш. Латвийская пара бич-волейболистов на Олимпиаде? Разумеется, все тогда думали, что я сошел с ума. А у меня других мыслей и не было. А как иначе? Как ни странно, но так все и сложилось.
— Мои самые яркие впечатления от пекинской Олимпиады — это золотая медаль Мариса Штромбрегса в BMX и победа на старте Игр-2008 Самойлова/Плявиньша над американцами Роджерсом и Далхаузером, которые в последствии стали олимпийскими чемпионами.
— Так вот продолжение истории с той победой над американцами. На следующий день в Пекин прилетел Буш-младший, президент США. Он фанат волейбола, в том числе и пляжного. Така что неудивительно, что перед той Олимпиадой к себе в Белый дом он пригласил две пары бич-волейболистов. В том числе и Роджерса с Далхаузером. Вот и представьте картину, что он приходит на стадион со своими охранниками, встречает знакомых спортсменов и узнает от них, что они уступили паре из Латвии. Его первый вопрос был такой: «А где это Латвия, кто такие латыши?». Разумеется, фавориты турнира на нас еще долго смотрели косо, но мы им пожелали победы. Саша подошел к их тренеру и сказал, что они неприменно станут чемпионами. И нам будет приятно. Американцы оттаяли, им понравился ход наших мыслей.
— Спортивный мир точно знал — где находится Латвия.
— Разумеется. Просто когда спустя четыре года в Лондоне Плявиньш и Шмединьш попали в полуфинал Олимпийских игр, действительно самым популярным запросом в Google был про Латвию. Поэтому после своей последней победы в ЮАР Саша подошел к камере и произнес: «Вы теперь знаете, где находится Латвия?».
— Мне кажется, что поначалу наших мальчишек, в 2008-м, никто всерьез не воспринимал.
— А так оно и было. Даже на технических собраниях перед турнирами многие шептались, завидев эту пару — ребята случайно не перепутали класс. Ведь в бич-волейболе дуэт Плявиньш — Самойлов был необычен. Необычен тем, что парням было по 23 года. Как правило, в паре один молодой, другой — ветеран, который подтаскивает партнера, учит его. В нашем случае этого не было.
— Приходилось ли в начале пути Сашу убеждать в том, что надо работать, причем ежедневно, что это дело всей его жизни, что это путь к успеху, и только так можно добиться чего-то?
— Он все правильно понимал. Способствовало этому и то, что у него сразу пошло. Победы с первых же турниров. Саша и сейчас не устает повторять, что победы — как наркотик. Ты каждый раз мечтаешь о том, чтобы оказаться на подиуме и тебя облили бы шампанским.
— С Сашей тебе тяжело?
— Когда он играл в паре с Русланом Сорокиным было тяжело. Потому что они никак не могли добраться до подиума. Психологически было тяжело. Ты покидаешь турнир, когда все самое интересное только начинается.
— А с другими?
— А мне везет с учениками. Часто приходится слышать о тех же баскетболистах — там кто-то буянит, в гостинице что-то натворят... У меня ни с кем таких проблем не было. К спорту у бич-волейболистов отношение идеальное.
— Наказывать по-серьезному их не приходилось?
— Если только заставлял тренироваться больше и лучше, а не просто принуждал что-то делать. Помнится, я играл в паре с бразильцем на двух чемпионатах Испании. И оба раза мы были вторыми. Так вот, в Бразилии, сказал мне напарник, мы были бы 20-ми. Есть такое определение — «пляжные крысы». У них ведь там тепло. Играют с утра и до вечера. Помнится, я спросил его тогда — как же нам их победить? Так вот, переводя на наши дни. Мы такие крутые игроки, лучшие блокирующие или атакуем лучше всех в мире? Нет. Чем мы можем взять? Только отношением к делу. Если они целый день тренируются, мы будем тренироваться еще и ночью.
— Ты какой-то неадекватный тренер.
— Может быть. Я считаю, что в волейбол можно играть все время. Сходил в зал — покачался, и вновь на площадку. У Саши другое мнение. Он тоже фанатик, но у него не такое безумное отношение к спорту. Это я могу играть только в волейбол. Для тренера это хорошо. Потому что к волейболу я не отношусь, как к своей работе. Это, скорее, образ жизни.
— Я это давно заметил. В этом, наверное, тоже секрет успеха?
— Когда я работал в Латвийском университете, а это 13 с половиной лет если что, я не пропустил ни одной тренировки. Я не болел, у меня не было слабостей. Ты понимаешь — о чем я. И такое отношение невольно передавалось девчонкам. Если у тебя есть причины не приходить на занятия, и у них они появятся рано или поздно. То же самое у меня сейчас с ребятами. Никогда не было такого, что я давал задания и уходил куда-то. Или руководил ими по телефону.
— Второго такого тренера в Латвии я не знаю.
— И я тоже. У других бывают дела и они уходят с тренировок.
Окончание следует.
