Расмуссен считает, что биопаспорт не станет препятствием к употреблению допинга

- Долгие годы никто не проводил внесоревновательный контроль, - приводит Ekstra Bladet слова Расмуссена. - Когда они начали это делать в 2004-м, и когда на Олимпиаде ввели проверку на ЭПО, ситуация немного усложнилась, но я никогда особенно не нервничал перед допинг-контролями.Кроме того, велогонщик отметил, что всегда был осторожен и не давал себя поймать, потому что уровень его гематокрита никогда не был слишком высоким.- Ни один из моих показателей гематокрита на протяжении многих лет не был подозрительным, - отметил Расмуссен. - С ЭПО нужно было просто вовремя остановиться. Я никогда не был гонщиком, который полагается на случай. Я всегда был очень осторожен.Также он заявил, что во время дисквалификации с 2007 по 2009 год продолжал делать переливания крови, так как надеялся вернуться в профессиональный велоспорт и выступить на "Вуэльте Испании".- В это время мне никто не помогал, - сказал Расмуссен. - С течением времени становишься экспертом по собственному организму, и когда меня дисквалифицировали, я делал все сам. Я думал, что подготовлю себя к старту на "Вуэльте Испании". Думал, что меня будет ждать много профессиональных велокоманд, которые захотят нанять одного из лучших многодневщиков. Я был готов выиграть гонку и доказать, что случившееся на "Тур де Франс" в 2007 году, не было случайностью, но этого шанса у меня не было.Возможно, биологический паспорт становится в какой-то мере препятствием к употреблению допинга, но абсолютно не гарантирует, что гонщик не делает переливание крови. Некоторые препараты, которые я использовал, не определяются тестами. Они не оставляют следов.Но нужно помнить, что даже, если биопаспорта не являются самым лучшим решением, правда всегда выйдет наружу тем или иным образом. Хотя я принимал допинг 13 лет, и меня не поймали, в конце концов, правду скрыть не удалось.