Можно все что угодно говорить о скелетоне, о конкуренции в этом виде спорта, но факт остается фактом — благодаря им впервые в истории латвийского спорта в страну были доставлены сразу два Хрустальных глобуса. Такого еще не было. Голову можно не ломать, не трудитесь. Один большой Мартина, за победу в общем зачете Кубка мира, к которой он приплюсовал золотые медали чемпионата мира в Лейк-Плэсиде и Европы в Альтенберге. Другой, поменьше, Томаса, занявшего третье место в Кубке мира.
Согласитесь, впечатляет. Как не может оставить равнодушным их фанатизм, трудолюбие, одержимость и преданность спорту. Именно благодаря этим качествам они на вершине, они фавориты, они регулярно побеждают на трассах Европы и Северной Америки. После всех перипетий Телеграф встретился с братьями чтобы узнать секрет их «успеха на двоих».
Вообще-то, если быть до конца точным, «на троих». Нельзя забывать об их отце Дайнисе Дукурсе. Но это, как говорится, другая история... Кстати, договорившись о встрече, на перроне cтанции, здание которой на ремонте и все в строительных лесах, корреспондента Телеграфа встретил Дайнис Дукурс — директор трассы. Загрузившись с фотокорреспондентом в его «бусик», уже через пару минут мы проехали ворота, и оказались на территории комплекса. Затем поднялись на лифте на третий ярус, и вот она стартовая эстакада. А вот и братья...
Мартин и Томас Дукурсы подготовились к нашей встрече как и было договорено, прихватив с собой на тренировку все награды — хрустальные призы и красивые статуэтки. В минувшем сезоне их коллекция заметно пополнилась. Пока ребята разминались, чтобы совершить два тренировочных заезда, с любопытством разглядывал их сани. Именные кстати. Конструкции не сказать, что сложные. Но за всей этой простотой скрывается работа десятков специалистов. Это не просто сани с полозьями. Это целая наука. Black Edition by Dukurs – этот фирменный знак не оставлял сомнений в том, кому принадлежит, так и хочется сказать — гоночный аппарат (в этот день вместе с нашими чемпионами в Сигулде тренировались несколько российских скелетонистов).
— Томас, что вы делаете в это время в Сигулде? Вам же отдыхать надо, снега почти нет, хотя трасса — в порядке. Позади сезон, так наслаждайтесь жизнью, она прекрасна. Успеете еще поработать и подготовиться к новому сезону. Куда спешить?
— Что делаем? Пробуем, тестируем. Все подчинено уже следующему сезону.
— Когда же вы отдыхаете?
— У нас получается один месяц отдыха. Это апрель. Вот только сейчас начинаем успокаиваться. До этого же, пока находимся в тонусе еще, обязательно катаемся. Погода пока позволяет, да и время есть. А то весенняя пауза ну очень большая. Застаиваться ни в коем случае нельзя. Да и не хочется.
— В мае снова в бой?
— В мае уже начнутся первые тренировки. Обычно мы в Мурьяни работаем над физической формой, в зале. Ну и пошло-поехало.
— В минувшем сезоне у тебя поехало здорово. Ты стал не только вице-чемпионом Европы, но и обладателем третьего места в Кубке мира. Почему только сейчас получилось выстрелить?
— Объяснение простое. Во-первых, я заметно улучшил свой старт. Во-вторых, у нас технический вид спорта. Техника стала лучше. Отсюда более быстрое время. В-третьих, дело в полозьях. Наши делают в Лиепае. Они позволили нам заметно прибавить в скорости. Если сложить все эти три фактора вместе — итим и объясняется прогресс в результатах.
— Томас, не секрет, что многие принижают ваши с братом заслуги говоря о том, что нет в скелетоне такой высокой конкуренции, как в санях или бобслее. Опровергайте!
— Конкуренцию в скелетоне нельзя сравнивать с той, что есть в биатлоне например. Но в санях, бобслее и у нас она примерно одинаковая. Может быть участников у нас не так много. Но скорее это связано с эксклюзивностью. Согласитесь, не у каждого дома валяется скелетон. Но людей, которых вращается в нашем виде спорта: и техников, и тренеров, и самих спортcменов — достаточно много. Особенно это касается ведущих держав в зимних видах спорта — Германии, Австрии, Швейцарии, Италии, России. Плюс США и Канада еще.
— Мне кажется, что как раз позиции Германии и России в последние годы пошатнулись. Они вам уже вроде и не конкуренты. Так ведь?
— Я бы не стал утверждать, что они стали слабее. Скорее — мы сильнее. В этом все дело.
— Можешь разложить по полочкам составные успеха в скелетоне?
— Попробую. 40 процентов это все же техника. Не половина, но что-то близкое к этому. 30 процентов это езда, и еще 30 — это старт. Эти три компонента и определяют твое время на финише. Если что-то буксует, сразу возникают проблемы.
— Сколько времени вам понадобилось с братом, чтобы взобраться на Олимп?
— Где-то десять лет. Первые два года наши занятия трудно назвать серьезными. Только потом мы пришли к тому, что это наше дело жизни, а не хобби.
— Смею предположить, что за вашими спинами конкуренты шепчутся, мол, надоели эти браться, путаются под ногами.
— Их удивление понять можно — из маленькой страны, с небольшим бюджетом выступают два спортсмена, и побеждают при этом. Они удивлены этому семейному подряду, который с годами стал приносить плоды. Да еще какие!
— Но с другой стороны...
— У нас есть своя база. Смею надеется, что и талант. Вот так все удачно и срослось.
— Отец часто сопровождает вас на этапах?
— Не так часто. Кажется, из восьми этапов в минувшем сезоне он был на трех. Нет у него столько времени, чтобы кататься с нами по миру. У нас есть своя команда — это немецкий тренер Матиас Бидерман, один наш — Марек Мезенцев.
— Не ошибусь, если предположу, что чемпионат Европы в Альтенберге — один из самых запоминающихся моментов прошедшего сезона?
— Там я стал вторым. Но запомнилось то, как здорово мы с братом оторвались от немцев.
— А что было самым трудным, если оглядываться назад?
— Были проблемы, не без них. В конце сезона стала пропадать скорость. Это относится к двум последним этапам Кубка мира. Кстати, поэтому мы продлили его, чтобы протестировать кое-что. Может быть проблема в технике, может быть в нас самих. Попробуем разобраться.
— Наверняка вы изучаете записи?
— После каждого выступления мы получаем диски. Времени особо нет, но все равно успеваем их посмотреть, разобрать ошибки, что-то исправить.
— Не будем лукавить, все ваши старания и усилия направлены на то, чтобы как можно лучше выступить на Играх-2014 в Сочи. Это ведь так? А раз так, как вы собираетесь два оставшихся года держать свой уровень?
— Таков цикл. Каждый четыре года — Олимпиады. Но вы сами понимаете, что не бывает так — три года в тени, а потом раз — и выстрелил. Я могу сказать только одно — обороты сбавлять мы не собираемся, наоборот, постараемся прибавить. Время покажет — справимся ли мы с этой задачей.
— Знаю, что между главными конкурентами война идет постоянно. Не в прямом смысле. Имею ввиду шпионаж, и тому подобные вещи.
— Не буду скрывать, такие вещи существуют. Всем же интересно — почему мы так поехали. Вот и стараются вынюхать, разузнать что да как. Разными путями и методами. Утечки происходят постоянно.
— И кто этим занимается?
— Кого-то конкретно не могу назвать. Просто наши сани не в сейфе лежат. Перед каждым стартом нам надо показывать их технической комиссии.
— Требования по технике жесткие?
— Очень жесткие. Сами вы не можем вмешиваться. Но за конструкциями следят скурпулезно. Инцидентов не много, но они есть.
— С санями понятно все. А в отношении самих атлетов есть какие-то рекомендации — по весу, по росту, по размеру ноги в конце концов? Например, у прыгунов с трамплина есть ограничения — очень легких к соревнованиям не допускают.
— В скелетоне нет определенных стандартов. Вес можно регулировать. Рост — какой есть, такой есть. Главное, чтобы аэродинамике он не мешал.
— Такое ощущение, что со своим ростом ты с трудом умещаешься в санях.
— Я еще не самый высокий. Есть парни и повыше.
— Как вы обычно добираетесь до места соревнований?
— Самолетом. Это относится к Европе в том числе. Микроавтобус с тренерами и экипировкой выезжает раньше.
— График у вас во время сезона — не позавидуешь.
— Во время сезона — это нормальная вещь. Мы подсчитали, что с 1 января до конца сезона, а это март месяц, дома мы были всего два дня. А так этап завершился, день — на разбор полетов, и в путь на следующие соревнования. Хорошо, если трасса рядом, недалеко. Обычно мы прилетаем в Мюнхен и начинаем путешествовать по Германии, Швейцарии и Австрии. А если это подальше — времени тратится больше. Ведь с понедельника возобновляются тренировочные заезды в рамках следующего этапа. Пауз практически не бывает.
— Часто ли вам приходится замечать на трибунах латвийские флаги?
— Часто. В этом сезоне больше обычного. Даже в Америке на чемпионате мира нас бурно поддерживали соотечественники. Это всегда приятно.
— В минувшем сезоне Латвийское ТВ повернулось лицом к скелетону.
— Впервые транслировались все этапы Кубка мира. Раньше такого не было, чтобы каждый выходные то сани, то бобслей, то скелетон. Понятно, что интерес у зрителей возрос.
— Еще такой вопрос — когда ты догонишь своего младшего брата?
— Когда, когда... Не знаю. Я усердно работаю. А насчет догнать — не загадываю. Знаю, где мне нужно добавлять.
— Завидуешь Мартину?
— Завидую по-хорошему. И радуюсь за него.
